Майк шел не спеша. Он никогда не торопился. Ему никогда не приходилось торопиться. Ветер трепал листочек - маленький такой листочек. Он с трудом выдерживал натиск воздушных порывов. Такси уже повернуло на улицу, где он жил. Алекс жил тут десять лет. А самолетик все же взлетел. И мало того - не собирался падать. Майк никак не мог понять, куда же он идет. А старался. Снегирь, которых нынче редко увидишь, сел на веточку рябины и клюнул ягоду. Ветер рванул сильнее. Деревья содрогдулись, словно поежились. Листочек все же оторвался. Он был последним на всем дереве. Он редко ездил на такси, но сегодня у него был такой день... точне такое настроение, что он решил позволить себе такую роскошь. Самолетик напряженно жужжал, пытаясь улететь от хозяина. Но его держала прочная леска. Он часто просто прогуливался по улицам, глядя подноги, или на прохожих, или на витрины, а иногда в небо - и сталкивался с потоком людей. Снегирь улетел. Листочек подхватило порывом и унесло высоко вверх. Врядли какой-нибудь другой листок заносило так высоко. Водитель притормозил, обернулся и назвал сумму. Алекс нащупал кошелек. Самолетик из последних сил рвался, распугивая редких снегирей. Горючее кончилось. Сегодня у Майка был самый обычный день. Он подумал об этом, а еще подумал, что можно было бы сделать его необычным. Листочек был дырявый и почти бесцветный. Он стремительно кружился, и неумолимо снижался. Алекс вышел из такси и, не осознавая этого, направился к дому - ноги сами знали, куда идти. А он придумывал причины, по которым она могла не отвечать. Самолетик неуклюже плюхнулся в сугроб. К нему бежал хозяин. "Осторожно сосульки" механически прочел Майк. Все надписи были так привычны здесь. Листочек прижало ветром к толстому непробиваемому стеклу витрины. И медленно потащило вниз. Ну почему она не отвечала. Он встретил ее впервые две недели назад. Лишь несколько часов и теперь он про себя произносил: "Она". Маленький хозяин, тщательно закутанный в пальтишко, подбежал к сугробу и откопал самолетик. Корпус его необратимо раскололся о какую-то железку. "Кидай вон туда", - донеслось в нескольких шагах от листочка. Короткий свист и увесистый камень разорвал листочек в клочья. По витрине пошли трещины, взвыла сигнализация. "...пуленепробиваемое...", - донеслось со стороны мелькающих пяток. Ноги привычно шли по скользкому льду большой замерзшей лужи. Он даже взял у нее телефон, а она натягивала ему шапку на нос, он звонил ей, должно быть, дюжину раз. Но ее никогда не было дома. Она не ответила на письмо. Пронзительный звук сигнализации заставил замереть. Маленький паренек рыдал - он так старался сделать идеальный самолетик, а он сломался. Как он мог сломаться? Майк оглянулся на непривычный звук. Мимо магазина ехал автобус, с другой стороны приближалось, набирая скорость, такси. Двое мальцов, продолжая сверкать пятками, бежали от витрины. Им некогда было смотреть на прохожих, на машины, на светофоры - позади выла сигнализация. Алекс передернулся, сгоняя оцепенение. Его мысли снова вернулись к ней - он снова вспомнил ее глаза. Ему безумно хотелось встретиться с ней, но, казалось, какие-то неведомые силы вокруг пытаются помешать этому. Сверху что-то хрустнуло. Майк направился к витрине - внутри здания забегали люди. Редкие прохожие, спеша по своим лелам, игнорировали шалость. Майк же любил наблюдать. Двое юных хулиганов выбежали на дорогу. Раздался визг тормозов. Подростки заметались. Машину занесло в сторону. Ошалевшие шалопаи оказались как раз на ее пути. Свист сверху был краток, Алекс не успел узнать, что именно знаменитая ледяная глыба-сосулька, на которую приходили посмотреть ребятишки из соседних дворов, прошибла ему череп. Майк понял, что ему не уйти. Машина несется быстро, а дорожка под ногами - это лед, покрытый грязной кашей. Из магазина кто-то с круглыми глазами пялился на происходящее снаружи. Одного из хулиганов-недоростков отбросило в сторону, другого несло на бампере прямо на витрину. Так как лед перебил позвоночник, Алекс в момент перестал чувствовать тело, перестал слышать, видеть - воспринимать окружающий мир. Чувство времени исчезло. И хотя для окружающих он прожил лишь пару минут - для него это была жизнь. Еще одна жизнь среди Ее глаз. Майк даже не стал метаться. Он продолжил наблюдать. Роль действующего лица была ему непривычна, но тем интересней. Он отстраненно наблюдал за нелепой чередой событий, когда в него на приличной скорости вмяло нелепое тело местного пацана. В такси было видно скорченное в болезненной гримасе лицо водилы. Витрины пошла трещинами. Она не разбилась. Она вылетела целиком, сбив с ног продавца, тупо стоявшего внутри. Парнишку и Майка размазало по прочному стеклу. Несмотря на боль, Майк был как бы вне своего тела и продолжал отстраненно наблюдать. Машина въехала в магазин и почти остановилась, когда стекло все же не выдержало и переломилось пополам. Сложившись и, клином войдя в лобовое окно такси, снесло водителю голову. Картина была невероятная. Майк понимал, что никто из четырех замешанных в грязи и снегу людей не выживет. И тут кино выключилось. Снегирь клюнул ягоду и улетел.